Я заплатил за этого голубя двадцать рублей при шумном  протесте дяди Саши.

    Слесарь хлопал себя ладонями по бёдрам, что всегда у него служило признаком высшего воз­буждения, и кричал на всю голубинку:

—   Голова у тебя есть или нету, я спраши­ваю?!

Я пожал плечами и спросил:

—   Что ж,  не стоит голубь этих денег?

—   Да как не стоит!  Он и тридцать стоит!

—   Тогда я тебя не понимаю: что ты шум под­нял?

—   А то, — уже почти спокойно сказал дядя Саша, — что уйдёт он у тебя. Знаю я этого жу­лика.

«Жулик» был старый, блестящей синей окраски почтовый голубь, известный далеко за пределами нашего города. На одной из его ног было алюминиевое кольцо:  «СССР — 145».

Я принёс почтаря домой и, не связывая, сунул его в голубятню. Хотел посмотреть, как он будет себя вести.

Старик поднялся на одно из свободных гнёзд, приткнулся к углу и замер.

—   Вот что, — сказал дядя Саша, — оборви ты его, что ли, на худой конец. Жулик этот и в связ­ках уйдёт.

И, не дожидаясь моего согласия, дядя Саша достал почтаря с полки и вырвал из его крыльев маховые перья.

—   Ну вот, — удовлетворённо сказал старый слесарь. — Теперь он, по крайней мере, на месте будет. Я что-то ещё не слыхал, чтобы голуби домой пешком ходили...

Была весна — время года, когда каждый голубь ищет себе пару, чтобы заложить гнездо и вывести птенцов. Для почтового 145-го не было свободной птицы его породы. И я предложил ему в подруги маленькую красноплёкую голубку.

Казалось, 145-й забыл о старом доме. Во вся­ком случае, он начал ухаживать за своей подру­гой, и та вскоре стала кланяться ему и прини­мать его ласки.

Через некоторое время красноплёкая голубка положила яйца, а спустя восемнадцать дней из них вылупились совсем  махонькие птенчики.

Я торжествовал. Встречая дядю Сашу, я тащил его к гнезду, показывал ему подрастаю­щих  птенцов и говорил:

—   А ну, покажи, как ты кричал на всю голу­бинку...

Ещё через некоторое время у старого голубя отросли маховые перья, он уже ходил по кругу, и я стал выезжать за город и забрасывать поч­таря из соседних сёл. Дядя Саша был посрамлён.

Когда голубята немного подросли и опери­лись, я позвал младшую дочь и сказал ей:

—   Как мы назовём их, дочка?

Леночка пропустила вопрос мимо ушей и спросила:

—   А их надо манкой кормить или чем?

—   Папа с мамой сами их накормят. Так как же мы их назовём, дочка?

Тогда Леночка спросила:

—   А они — брат и сестричка?

—   Брат и сестричка.

—   Тогда пусть они будут Паша и Маша.

—   Решено, — сказал я Леночке. — Теперь они — Паша и Маша.

Синий голубь терпеливо и заботливо выращи­вал свой выводок. Он много раз в день кормил малышей, очищал их от соломинок и всякой шелухи и вместе с красноплёкой голубкой обере­гал детей от опасности…

Марк Гроссман

«Птица-радость»

Продолжение читайте в №77